И снова ночь возникла тишиной.
Не пустотой, а именно молчаньем;
Дарованным лишь только ей одной
Извечным, неразгаданным звучаньем.
Под лаской звезд раскованно плыву,
Преодолев земное притяженье.
В порыве страсти безмятежно рву
Волшебных струн Эола натяженье.
Их слышу плач, срывающийся прочь.
Ловлю его в раскинутые руки,
Ловлю душой. Но праведная ночь
Хоронит от меня печали звуки.